Банковское дело

Десятилетия господства тоталитаризма в бывшем СССР, пя­тилетний период анархической «перестройки» его экономики по наивным рецептам М. Горбачева и последний период (1991-2000 гг.) бессистемных и непоследовательных рыночных транс­формаций в новых условиях самостоятельного существования независимых государств, к сожалению, не привели к глубоким структурным и качественным изменениям в социально-экономи­ческом положении подавляющего большинства постсоциалисти­ческих стран. Более того, экономика оказалась истощенной, с еще большей деформацией макро- и микроэкономических струк­тур, в остро кризисном состоянии.

Характерные особенности кризиса с теми или другими откло­нениями наблюдаются почти во всех новых странах, вышедших из бывшего социалистического содружества. Это, во-первых, бурные всплески инфляции на фоне бывших денежно-финансо­вых и банковско-кредитных систем, которые развалились вслед­ствие несвоевременного и неумелого введения новых националь­ных валют и массовой долларизации денежного обращения. Но­вообразованные государственные банковско-финансовые систе­мы и коммерческие банки, различного рода финансовые группы и страховые компании, биржи и рынки ценных бумаг, денежные спекулянты и мошенники, работая преимущественно для собст­венного обогащения и обогащения ограниченной социальной прослойки верхушечного меньшинства, превратили в конечном счете всю денежную и финансово-кредитную политику в гиперинфляционно-разрушительную модель переходного периода к рыночной экономике.

Во-вторых, так называемый «рыночный шок», попытки регу­лировать сложные социально-экономические процессы только примитивными неомонетаристскими методами привели к резко­му спаду отечественного товарного производства — промышлен­ной и сельскохозяйственной продукции, разнообразных услуг, а отсюда, — как неминуемое следствие — к соответствующему со­кращению валового внутреннего продукта (ВВП) и валового на­ционального дохода (ВНД).

В-третьих, за пятилетие горбачевской перестройки и десяти­летие осуществления активной рыночной трансформации не только не преодолена, а, напротив, усилена структурная дефор­мация экономики почти во всех постсоциалистических странах. Это связано с проявлением экономического хаоса и ослаблением регулирующего влияния государства на рациональное формиро­вание и функционирование макро- и микроэкономических структур. Социальная переориентация внутренней экономики с тоталитарной структуры на структуру, обеспечивающую первоо­чередные потребности человека и общества, насыщение внутрен­него рыночного спроса и расширение экспорта товаров конечно­го потребления, не состоялась, хотя более чем десятилетний пе­риод «перестройки» и «рыночных реформ» — срок немалый. Это дало возможность иностранным конкурентам потеснить наших товаропроизводителей как с внутренних, так и с международных рынков. Экспорт в еще большей мере принял сырьевой харак­тер, а уровень конкурентоспособности отечественных товаро­производителей продолжает оставаться очень низким.

В-четвертых, экономика постсоциалистических стран приоб­рела в невиданных масштабах криминогенный характер. Прези­дент Украины Леонид Кучма окрестил ее даже «пятой властью». Уголовные элементы, проникнув в разные, в том числе и ключе­вые, структуры, правят свой бал, терроризируя и дезорганизуя все общество. Коррупция и спекуляция, мошенничество и воров­ство становятся обычным явлением в жизни людей. А это фор­мирует искаженные представления в понимании добра и зла, особенно в условиях, когда зло начинает господствовать, стано­вится определяющим критерием и фактором жизненного выбо­ра, да еще и под прикрытием «деловой» активности и «умения» хорошо жить. И это наследие закладывается в генетический код будущих поколений, вызывая достаточно опасные волновые им­пульсы духовной деградации.

В-пятых, экономический упадок сопровождался одновремен­но бурным социальным расслоением общества: обнищанием ос­новной массы населения, особенно с низким и средним уровнем доходов, и обогащением ограниченной верхней социальной про­слойки за счет, главным образом, спекулятивной перепродажи государственных товарных ресурсов, экспортно-импортных опе­раций с получением валютной выручки не государством, а кон­кретными юридическими и физическими лицами, причастными к внешнеторговой деятельности, «прихватизации» госимущества и валютно-финансовым махинациям. Таким путем по существу, родилась и приобрела финансовое господство новая прослойка постсоциалистических предпринимателей как опора будущих неокапиталистических устоев. В ходе этого общественно-эконо­мического переворота с помощью политики эмиссионно-ценового бума, обесценивания заработной платы и других видов дохо­дов, а также сбервкладов подавляющая часть населения оказа­лась ограбленной в пользу той же прослойки обогатившегося меньшинства.

Вслед за этим катастрофическим упадком, начиная с произ­водства потребительских товаров и продуктов питания на огром­ном евроазиатском пространстве, в эту рыночную нишу броси­лись иностранные конкуренты, легко вытеснив отечественных товаропроизводителей товарами отнюдь не дешевыми и не луч­шего качества. Наоборот, импортированы товары широкого по­требления и продукты питания — на уровне уцененных товаров и тех, которые снимались за непригодностью с прилавков запад­ных стран.

Действовала вовсе не свободная рыночная конкуренция, а вы­теснение отечественных производителей со своих отечественных рынков методами элементарного подкупа коррумпированной верхушки и торговой мафии, которые сдали лучшие торговые площади и места в аренду или продали иностранцам, админи­стративно не допуская туда более дешевые отечественные това­ры. На этом пострадали миллионы потребителей, которые вы­нуждены были покупать более дорогие и не лучшие по качеству зарубежные товары. Торговый бизнес в очередной раз нанес удар по жизненному уровню обедневших социальных слоев населе­ния.

Собственный рынок оказался в значительной степени утра­ченным, а новые зарубежные рынки не завоеваны, что поставило под угрозу стабилизацию и развитие эффективного промышленного и аграрного производства, кроме того, породило массовую безработицу, усиление социальной напряженности в обществе.  Попытки некоторых российских публицистов представить дело с растущей товарной экспансией стран Запада в постсоциалистические страны невинной акцией, которая якобы совсем и не выросла по сравнению с бывшим СССР, являются несостоятельными и недостоверными.

Например, Европейская экономическая комиссия (г. Женева) совместно с ФАО — Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН — в Сельскохозяйственном обзоре Евро­пы (№ 36 1992 и 1993 гг.) констатируют: Западная Европа в 1988/89 г. имела позитивное сальдо в 666 млн долл. в своей тор­говле сельскохозяйственными продуктами с Восточной Европой, а в 1992 г. позитивное сальдо выросло до 2,5 млрд долл. За это же время, указывается далее в обзоре, Западная Европа имела позитивное сальдо торгового баланса в своей торговле со странами СНГ, которое составляло соответственно 1,4 и 3,4 млрд долл., т.е. выросло на 2 млрд долл. Здесь же подчеркивается, что! ни одна из стран Центральной Европы, кроме Венгрии, не смогла добиться достаточно позитивного сальдо в своей торговле с За­падной Европой для финансирования процесса рыночной трансформации своей экономики. Все это характеризуется и оценивается как «экспортное наступление Запада в Восточной Европе».

Вряд ли стоит закрывать глаза на этот факт утраты своих рынков] и валютных ресурсов странами Восточной и Центральной Европы. Тем более что он непосредственно связан с уровнем жизни их народов, ухудшением социального положения подавляющей части населения.

К сожалению, в России, Украине и других странах СНГ, кото­рые стали на путь рыночных реформ, верх взяли силы отнюдь не антиинфляционно-созидательной направленности, а прямо про­тивоположной гиперинфляционно-разрушительной, т.е. силы рыночной анархии, архирадикальных политических требований  негативного разорения действовавших в тот же период форм ведения хозяйства, не осуществив с помощью мощных рыночных стимулов и конкурентной селекции их модернизацию и не создав вместо этого новых, более производительных, которые были бы конкурентоспособными, могли бы не только компенсировать потери от банкротства устаревших хозяйственных структур, но и обеспечивать прирост дополнительного эффекта.

Почти аналогично в свое время архиреволюционеры разворо­вывали и требовали разрушать «капиталистические» предпри­ятия, помещичьи и кулацкие хозяйства, а также другие системы жизнеобеспечения людей и государства. Печальные уроки исто­рии отнюдь не идут архиреформаторам на пользу. Дезорганиза­ция производства и хозяйственный хаос неминуемо сопровожда­ются соответствующим экономическим упадком. В Украине он [особенно заметен с 1992 г., когда государство по существу утра­тило регулирующие функции созидательных процессов социаль­но-экономической трансформации, отпустив ее на самотек. В ре­зультате темпы экономического упадка с постепенных быстро достигли фазы катастрофического обвала.

Согласно подсчетам Европейского центра макроэкономичес­кого анализа Украины, реальный размер ВВП в оценках посто­янных рублей 1990 г. составлял в 1992 г. 137,4 млрд руб., в 1993 г. — 1100,5 млрд, т.е. уменьшился на 26,9%, а в 1994 г. всего 60,3 млрд руб., или в 2,3 раза меньше. Более чем вдвое упало производство про­мышленной и на V3 сельскохозяйственной продукции. В 1995 г. ВВП по тем же расчетам уменьшился до 55,9 млрд руб., в 1996 г. — >до 52,5, а в 1997 г. — до 48,5 млрд руб., т.е. до 35,3% уровня 1992 г. Номинальные доходы населения за счет колоссальной эмиссии денег в свое время без какой-либо связи с движением результа­тивных показателей ВВП и ВНД увеличивались в несколько тысяч раз, а реальные — резко снижались.

Отметим, что официальные данные по темпам и уровню эко­номического спада в Украине, рассчитанные Минстатом Украины, существенно расходятся с аналогичными подсчетами незави­симых экспертов и международных организаций. Например, ди­намика ВВП, по официальным данным украинской статистики, выглядит так: 1990 г. — 100%, 1991 г. — 92,5,1992 г. — 83,1,1993 г. -76,5 и 1994 г. — 57,2%, т.е. произошло падение на 42,8%. Эта [динамика выглядит значительно лучше динамики фактического спада производства основных видов продукции в натуральных показателях, а также стоимостных расчетов Европейского цент­ра макроэкономического анализа Украины и независимых экс­пертов. Тенденция дальнейшего экономического спада в 1995-1997 гг. хотя и несколько замедлилась, однако продолжалась, ухудшая экономическое положение страны.

Особое беспокойство вызывает продолжение спада товаро­производства с сохранением весьма негативной тенденции опе­режающих темпов сокращения выпуска продуктов питания, а также товаров широкого потребления и услуг под растущий ры­ночный спрос. Продолжается ухудшение производственной структуры и общей рыночной ситуации на продовольственном рынке. Производство товаров народного потребления, включая продукты питания, сокращается приблизительно вдвое быстрее, чем всего промышленного производства. Таким образом, струк­турные сдвиги в Украине осуществлялись в противоположном направлении от социальной переориентации экономики.

Большую тревогу вызывает процесс падения инвестиций и инноваций в производственную сферу и инфраструктуру, без чего промышленное и аграрное развитие, структурное и хозяйст­венное обновление макро- и микроэкономических уровней не­осуществимы. Внутренние накопления действующих хозяйст­венных структур, предпринимателей в сферах внутреннего това­ропроизводства независимо от форм собственности съедались инфляцией и не обеспечивали рыночного пространства для над­лежащего функционирования инвестиционного комплекса и воспроизводственного процесса в расширяющихся масштабах. Более того, производственные фонды продолжают в подавляю­щем большинстве производственных сфер катастрофически ста­реть, лишая их перспективы выхода из кризисного состояния и тем более достижения уровня современной технологической и товарной конкурентоспособности на внутреннем и внешних рынках. Попытка хозяйственников поддержать на плаву произ­водственный потенциал при помощи расточительного и неэф­фективного раздувания ремонтной базы только ухудшает поло­жение, превращая хозяйственные системы во все менее надеж­ные, увеличивает число аварий нередко с человеческими жертва­ми и разрушением производственных объектов, общим падением конечной результативности.

Внешние инвестиции, которые широко рекламируются, многочисленные обещания оказать финансовую поддержку со стороны международных банковско-финансовых структур и эко­номически развитых стран в модернизации действующих и со­здании качественно новых производств в странах СНГ остаются не более чем добрыми пожеланиями. Фактически объемы и удельный вес иностранных инвестиций в Украине так же, как и во многих других посттоталитарных странах, остаются по отно­шению к масштабам их экономики сравнительно небольшими и не имеют весомого влияния даже на подготовку исходного стар­та к экономическому оживлению. Более того, высокие темпы долларизации денежного обращения, внутренних денежных эмиссий, которые обесценивают национальные валюты и искус­ственно занижают их курс по отношению к СКВ, создают благо­приятные условия для значительно большего вывоза капиталов из этих стран, чем прилива к ним извне. Как ни парадоксально, но факт, что именно эти страны, попавшие в фазу глубокого эко­номического упадка, выступают в качестве инвестиционных до­норов экономически развитых стран Запада

Коммерческим структурам, нажившим свой капитал преиму­щественно преступным путем, в частности путем хищения и спе­куляции государственными товарами и сырьевыми ресурсами, значительно выгоднее и безопаснее держать крупные финансо­вые средства в зарубежных банках или же инвестировать их за границей, подальше от отечественного правосудия. К тому же большинство из этих новоявленных предпринимателей, не имея опыта и знаний в производственном бизнесе, вкладывать средст­ва в более рискованное и трудное в наших условиях развитие национального товарного производства не хотят. Коммерческие же банки постсоциалистических стран, в свою очередь, накопив капиталы наиболее легким способом, как бы из «воздуха», ин­фляционным путем за счет эмиссионных денег и быстрого их обращения в торговой сфере, подняли процентные ставки на долгосрочные кредиты до невиданного в мировой практике уровня, что по существу отсекло товаропроизводителей от ис­точника получения долгосрочных кредитов. Это в еще большей мере заморозило весь воспроизводственный процесс.

Такое направление рыночной реформации поддерживалось сознательно государственной экономической политикой под видом «невмешательства» государства в социально-экономичес­кое управление. По замыслу идеологов рыночных преобразова­ний, она должна осуществиться сама по себе «свободным рын­ком». Главная цель, которую преследовали правительства, про­водя такую политику — как можно быстрее создать богатую элиту социального меньшинства, которая преобразовалась бы в экономическую опору нового, неокапиталистического уклада об­щества. И эта цель сравнительно быстро и успешно достигнута, несмотря на несовершенный состав новой элиты.

Промышленное производство пришло при этом в упадок. Проведенный мною системный анализ ежемесячного движения объемов выпуска, себестоимости и цен по 100 видам промыш­ленных изделий в Украине свидетельствует, что аритмией охва­чены почти все сферы промышленной деятельности: длительное время продолжался спад производства и удорожание продукции достаточно высокими темпами. Даже за короткое время (с декаб­ря 1994 г. по декабрь 1995 г.) оптовые цены производителей не­прерывно росли. Не обнаружено ни одного продукта, по которо­му уровень цены стабилизировался бы или снизился. Только объемы выплавки стали (экспортный продукт) довольно рит­мично наращивались из месяца в месяц, а стоимость и оптовая цена в расчете на одну тонну стали повышалась в пределах тем­пов удорожания энергоносителей.

По группам других видов промышленных товаров их себесто­имость и оптовые цены росли по всем составляющим ценовой структуры, и прежде всего по стоимости сырья и энергоносите­лей, материалов и комплектующих узлов и деталей, растущих накладных расходов, хищений и потерь от бесхозяйственности, грабительских процентов оплаты за кредит и т. п. Исключение составляет только статья расходов на оплату труда. Поскольку заработная плата в госсекторе искусственно замораживалась, часть ее в структуре себестоимости имела тенденцию к катастро­фическому снижению. В некоторых отраслях промышленности Украины она снизилась до 5-10% исходного уровня. Понятно, что такое снижение вовсе не содействует удешевлению товаров, а только парализует мотивацию людей к труду, стремление к росту его производительности. Это именно тот социальный тор­моз, с помощью которого искусственно сдерживался рост произ­водства и его эффективности раньше — в эпоху социалистичес­кого господства и сдерживается теперь — в период постсоциа­листического переустройства экономики.

Проблема экономического интереса, трудовой мотивации че­ловека оказалась неразрешимой для мыслителей и теоретиков коммунистического уклада общества, не говоря уже об опыте практического воплощения в жизнь их теоретических постула­тов. Собственно на этом и потерпела фиаско сверхцентрализо­ванная система управления социалистическим хозяйством, на­прочь лишенная свободной рыночной конкуренции, выбора наи­более выгодных покупателей и продавцов, личной мотивации ак­тивной трудовой деятельности человека, свободы ее выбора и поведения, естественно, в пределах правовых ограничений со стороны государства.

Накопление своим умом, умением и трудом собственного бо­гатства, рациональное его использование, в том числе и в интере­сах последующих циклов воспроизводства, является мощным мотивационным фактором человеческого поведения. Именно не­понимание этой элементарной истины приводит нередко к эко­номическим и социальным утратам, не только тормозя темпы прогресса, но и доводя иногда могущественные общественные системы до экономической катастрофы. Усиление ценовых диспаритетов и ограниченность платежеспособного спроса, в свою очередь, дезорганизуют экономическую структуру и возможнос­ти стабилизации равновесия всей социально ориентированной народнохозяйственной структуры (как общегосударственной, так и региональной) в условиях рыночной конъюнктуры, кото­рая меняется.

По мнению идеологов идеализации полной рыночной свобо­ды с неограниченной ценовой либерализацией без вмешательст­ва государства в ее регулирование и частное предпринимательст­во, такие отношения являются наиболее активными регулирую­щими катализаторами формирования эффективных структур с естественной мотивацией высокопроизводительного труда ра­ботников и предпринимателей, стремлением каждого из них к ускорению личного обогащения. Следует отметить, что в про­шедшие исторические эпохи подобного рода свобода рыночных отношений господствовала и обеспечивала прогресс. Она сохра­няется и поныне в качестве такого рудимента, как свободный базар.

Однако современный научно-технический прогресс, высоко­развитая производственная и рыночная инфраструктура в корне реформировали и всю систему рыночных отношений, преобразо­вав ее в такую, которая регулируется и управляется с использо­ванием новейших методов менеджмента и экономико-правового регулирования. Не следует забывать, что рыночный метод регу­лирования является также принудительным с достаточно отно­сительной свободой действий. Это не прямой административ­ный диктат и не грубое силовое давление (под страхом оружия, концлагеря, тюрьмы и других форм физического принуждения), а более мягкое экономическое давление на личность, но отнюдь не с меньшей угрозой голода и обнищания.

Нельзя эффективно реформировать сложившийся социаль­но-экономический уклад, пренебрегая интересами большинства социальных слоев населения. Вообще экономические интересы людей определяют успех или провал в достижении целей поли­тического и экономического курса государства. Начинать рефор­мы с обвального падения уровня реальных доходов и уровня жизни большинства населения бессмысленно, ибо это действен­ный катализатор бурной реакции неприятия и отторжения любых, даже наиболее прогрессивных, реформации.

Ученые, которые фундаментально исследуют сложные и про­тиворечивые процессы переходного периода, приходят к одно­значному выводу: рыночная трансформация после преодоления кризиса должна опираться на модель высокоразвитой, социаль­но ориентированной экономики, ее эффективного функциониро­вания под регулирующим влиянием государства и стимулирую­щим действием рыночной конкуренции и конъюнктуры.

Все составные этой модели, например в условиях Украины, без весомого влияния иностранного капитала требуют особенно высокой четкости макро- и микроэкономического управления, экономического регулирования и контроля со стороны государ­ства, а также жесткой системы менеджмента в каждой хозяйст­венной структуре, высокой культуры, организации и дисципли­ны в каждой сфере творческой деятельности, функционирующей в едином правовом поле независимо от форм собственности и ведения хозяйства. Современный рынок требует высокоразви­той инфраструктуры, информационной системы научно обосно­ванных правовых и товарно-денежных отношений.

Модели «рыночной экономики» в современном мире чрезвы­чайно разнообразны. Это далеко не то «прокрустово ложе», в которое пытаются искусственно втиснуть все постсоциалисти­ческие страны, не учитывая при этом ни отличия естественных условий, стартовых рубежей, экономических потенциалов, про­изводственных и рыночных структур, многовековых традиций и духовной культуры народов. В каждой стране формируется соот­ветствующая специфика рыночной модели.

Содержание посткризисной рыночной модели развития Ук­раины охватывает:

• во-первых, четкую систему управления и регулирования процессов стабильного развития макро- и микроэкономики, де­нежного обращения, валютно-финансового и кредитного обслу­живания в условиях жестких правовых ограничений и свобод­ной рыночной конъюнктуры;

• во-вторых, опору на научно-технический прогресс и интел­лектуальный потенциал государства;

• в-третьих, взаимовыгодные и паритетные взаимосвязи в системе мирового содружества с выявлением и использованием собственной ниши в конкурентной борьбе на международных рынках;

• в-четвертых, социальную ориентацию экономического раз­вития на обеспечение достойной жизни человека и общества, нормального процесса демовоспроизводства;

• в-пятых, структурную и качественную сбалансированность рыночного спроса и предложения в широком понимании функ­ционирования всех видов развития рынков со стабильными це­нами.

Несомненно, важнейшей составляющей перехода к этой моде­ли является рациональное разгосударствление и приватизация, формирование настоящего хозяина и более эффективного веде­ния хозяйства. Эти процессы в последнее время в Украине зна­чительно ускорились. Однако разгосударствленные системы, имея весомое преимущество по объему и части стоимости произ­водственных фондов, существенно уступают неприватизирован­ным по показателям объемов товарного выпуска и конечных ре­зультатов, что, понятно, не содействует преодолению кризиса. Фетишизировать действие лишь одного этого фактора как пана­цею от всех экономических болезней было бы неуместно и не­правильно.

Одним правовым актом, безусловно, можно превратить всех людей в «бумажных» владельцев, но от этого никакого дополни­тельного эффекта не будет. Об этом свидетельствует опыт по­верхностных хозяйственных трансформаций в постсоциалисти­ческих странах. «Бумажных» владельцев нужно еще преобразо­вать в реальных и создавать благоприятный инвестиционный климат для настоящих преобразований. Формирование более эффективных хозяйственных систем — отнюдь не единовремен­ный правовой акт, а процесс постепенный, последовательный и длительный, который органически связан с соответствующим наращиванием реального капитала и инвестиций в структурное и качественное обновление приватизированных объектов.

Учитывая инвестиционную ограниченность, Украине прихо­дится базировать свою стратегию и текущую экономическую политику на выборе ограниченного количества приоритетов. Ими, как уже отмечалось, являются энергетический комплекс и обеспечение энергетической безопасности, агропромышленный ком­плекс и обеспечение продовольственной безопасности, а также развитие промышленных производств с высокими технология,] ми, конкурентоспособными на мировых рынках, обеспечивающими технологический прорыв в рыночном функционировании всего народнохозяйственного комплекса и его региональные блоков. Для этого есть пока что до конца не разрушенный научный и научно-технический потенциал, фундаментальные научные и проектно-конструкторские разработки, а также высококвалифицированные кадры.

Украина имеет немало конкурентоспособных технологий в аэрокосмической сфере, в ракето- и судостроении, в производст­ве новых материалов с заданными свойствами, в регулировании химических, биохимических и биофизических процессов при создании современных разнообразных химических продуктов. Именно этот важнейший приоритет охватывает решающие сферы человеческой деятельности как основы нынешних и будущих прогрессивных изменений.

Успешно решить проблему структурной переориентации эко­номики в социальном направлении без кардинальной технологической перестройки аграрного сектора и перерабатывающей про­мышленности немыслимо. В условиях острой инвестиционной! ограниченности нужно будет приложить немало усилий для уве­личения внутрихозяйственных накоплений, создания бюджет­ных и внебюджетных инвестиционных фондов и привлечения иностранных инвесторов для решения этой жизненно важной задачи, включая осуществление результативных аграрных преобразований с формированием конкурентоспособных хозяйственных систем.

Определяющую роль в этом процессе должно играть могуще­ственное промышленное влияние на продовольственную сферу, без чего достичь быстрых сдвигов невозможно. Не обойтись здесь и без мощной государственной поддержки в развитии первоочередных приоритетов внутри самого АПК. Базировать аграрную сферу лишь на ручном труде и живой тягловой силе, (если таковая будет), как предлагают некоторые недальновидные политики, означало бы поставить страну на грань голода.

Такие рецепты лечения затяжной экономической болезни не­приемлемы и очень опасны. Важно одновременно с изменением [структуры АПК, ее оптимизацией пересмотреть структуру аграрной сферы, адаптировав ее под меняющийся рыночный спрос, и расширить экспортные возможности.

Острый промышленный и структурный кризис неминуемо усиливает негативное давление на аграрную сферу, которая, из­бавившись от реальных возможностей технологического обнов­ления, покупки необходимых для этого промышленных ингреди­ентов (энергетических ресурсов и машинных комплексов, мине­ральных удобрений и средств защиты от сорняков, вредителей и Полезней, технологий обработки и переработки сельскохозяйст­венных продуктов и сырья, строительных материалов и других средств производства), оказалась перед фактом неминуемого [упадка. Само сельское хозяйство как менее всего защищенная и (нестабильная сфера деятельности в течение десятилетий тотали­таризма, выступавшая инвестиционным донором для развития ВПК и строительства городов, в условиях еще более резкого уси­ления ценовых диспаритетов (цены на промышленные товары, которые потребляются селом, растут значительно быстрее, чем цены на сельскохозяйственные продукты) и лишения свободного доступа к кредитным ресурсам превратилась в финансового банкрота.

Гиперинфляция подорвала возможности более или менее [нормального экономического выживания крестьянства, преобра­зовав его в наиболее эксплуатируемый класс общества. Преобла­дает тяжелый, малопроизводительный и мизерно оплачиваемый ручной труд на земле и в животноводстве. Последнее вообще, [превратившись в убыточное, массово сворачивается, легко вы­тесняется со своих внутренних рынков иностранными продо­вольственными фирмами, которые поставляют более дорогие мясные и молочные продукты. Аграрные хозяйственные системы, к сожалению, переходят в очередной этап развала без замены их более эффективными. Иначе говоря, происходит процесс аг­рарной деградации.

Исследования свидетельствуют, что почти во всех постсоциалистических странах, ставших на путь рыночной трансформации  по рецептам, навязанным извне, резко обостряются социальные проблемы, связанные с небывалым падением уровня жизни большинства социальных слоев населения. Подушная и семейная прибыльность, покупательная способность рабочих и крес­тьян, служащих и специалистов, интеллигенции и различные слоев населения резко упала. Растет прямая и особенно скрытая безработица. Основная масса людей стала жить значительней хуже, чем раньше. Питание их становится все более неполноценным, ограничивается хлебом и картофелем, которые также дорожают. Недоступными для многих стали товары первой необходимости (одежда, обувь), не говоря уже о товарах длительногопользования. Все это вызывает, с одной стороны, апатию и недоверие к проводимым экономическим реформам, а с другой J ожесточение и агрессивность, невиданный рост преступности бандитизма, краж и мошенничества, незаинтересованности в повышении производительности труда вследствие мизерной e оплаты, стремление к насильственному перераспределению] уменьшающихся материальных благ. Такая неустойчивая система общественного устройства, в которую заложены взрывные социальные и национальные конфликты, долго существовать на может. Рано или поздно ее ожидают социальные потрясения,] если новые государства умелой и гибкой экономической и социальной политикой не сумеют снять напряжение и направить рыночные реформы в созидательное русло, которое обеспечиваем подъем уровня жизни не только преступно обогатившегося] меньшинства, но и отверженного и обедневшего большинства.

Метка: Статьи по экономике