Банковское дело

Банковское дело

о банках, о кредитах, о процентах, о деньгах и финансах

Банковское дело

СУЩНОСТЬ КРЕДИТА

Рубрика: История денежного обращения

В I части мы рассматривали продажу товаров в кредит (с отсрочкой платежа денег) и зачет взаимных долговых требований как фактор, сокращающий количество нужных для обращения денег. Теперь мы должны рассмотреть все возможные случаи кредитных отношении и ряд весьма существенных явлений современной экономики, которые с этими отношениями связаны. Для этого, конечно, нам прежде всего необходимо точно установить, что именно мы определяем понятием «кредит».

§ 1. Попробуем сначала определить кредит на основании того, что нам уже известно о кредите. Если сумму вещей или товаров, служащих ие для личного потребления, но для производительных или торговых целей, назвать капиталом, как это делают почти все буржуазные экономисты, то кредит можно будет определить как всякую передачу «капитала» одним лицом в «пользование» другому лицу с обязательством со стороны последнего возвратить этот капитал и уплатить еще некоторую сумму за предоставленное ему право «пользования» этим капиталом.

§ 2. Так определяет кредит натуралистическая теория кредита (от слова «натура» или природа — натуралист рассматривает экономические категории как вещи или как естественные, природные свойства вещей). Эта теория долгое время была господствующей буржуазной теорией кредита. Подобные взгляды на кредит разделялись еще классической школой политической экономии, напр. А. Смитом, Д. Рикардо. Дж. Ст. Миллем. Согласно определению Милля кредит «есть разрешение одному лицу пользоваться капиталом другого лица». Новейшие представители этого направления ничего существенного к взглядам классиков не прибавили. Так например, очевидно, что определение кредита авторитетным новейшим теоретиком в этой области Коможинским как «формы частнохозяйственного оборота, при которой имущество передается чужому хозяйству в пользование», ничем по существу не отличается от определения Милля. Подобного рода определения кредита повторяются во всех многочисленных учебниках и руководствах по кредиту и банкам как в русской, так и в иностранной литературе. Критику натуралистической теории кредита мы даем в главе XXVIII.

Но почему заемщик (должник) имеет возможность не только возвратить в будущем этот «капитал», но также уплатить еще некоторую сумму, называемую процентом? Потому, ответите вы, что должник производительно употребляет этот наличный «капитал». На первый взгляд такое определение кредита кажется безупречным, ибо оно взято прямо с поверхности экономических, явлений, из фактов.

§ 3. Однако это определение может быть опровергнуто фактами. Во-первых, кредит можно оказывать, не имея в наличии «капитала» — товара иди денег. Эмиссионные банки, выпуская ничего нестоящие им банкноты и давая их в ссуду, по-видимому, сами создают «капитал». Следовательно в этом случае нельзя уже говорить, что кредит есть передача наличного «капитала». Во-вторых, кредитованные средства вовсе необязательно получают производительное применение, например когда деньги занимает государство. В-третьих, даже в том случае, когда заимодавец имел определенную сумму наличной стоимости, а заемщик ее употребил в качестве «капитала», нельзя говорить о том, что здесь произошла передача из одних рук в другие «наличного капитала». Вы например имеете пять рублей и можете их передать в банк, который ссудит их производительным капиталистам. Можете ли вы в этом случае сказать, что эти пять рублей являлись капиталом до того, как они были ссужены? Ни в коем случае, ибо без кредита вы не могли бы производительно воспользоваться этими деньгами и только благодаря кредиту эти деньги превратились в капитал. Следовательно оказывается, что благодаря кредиту как раз и происходит образование капитала, т. е. превращение денег или товара в капитал. Итак определение кредита как простой передачи уже существующего капитала противоречит целому ряду очевидных фактов. Поэтому если бы мы, исходя из указанных фактов, захотели бы определить кредит, то должны были бы сказать, что кредит есть создание капитала.

§ 4. Так именно определяет кредит другое направление буржуазной теории, которое ведет свое начало от француза Джона Ло и шотландца Маклеода. Они рассматривают кредит как капитал, и поэтому считают, что оказывать кредит — это значит создавать капитал. Созданный таким образом капитал является прибавкой к имеющимся в наличии капиталам. Отсюда и иллюзии всеобщего благополучия, которое, мол, может принести кредит. В наше время самым крупным представителем этого направления является немецкий банкир Альберт Ган. Так как это направление всегда выступает с требованием непрерывного расширения {экспансии) кредита, то авторов, разделяющих эти взгляды, можно назвать экспансивистической школой (см. критику этого направления в главе XXVIII).

Но что «значит «банк создает капитал»? Конечно, выпуская банкноты, банк не создает этим еще капитала. Он создает денежные знаки, а не капитал. Следовательно совершенно неправильно говорить,

что банк; создает новый капитал. Кроме того в порядке кредита могут передаваться не только создаваемые в самом процессе кредитования денежные знаки, но и деньги, которые уже имеются в наличии, или товары, которые передаются в порядке товарного кредитования. При посредстве кредита создаются денежные знаки (что как мы видим соответствует фактам, например эмиссии банкнот). Но это не значит, что кредит только к этому сводится. Определяя кредит как создание денежных знаков или покупательской силы, мы выхватываем из всего многообразия кредитных явлений только некоторые из них и закрываем глаза на другие. Следовательно и второе поверхностное определение кредита также страдает однобокостью и противоречит действительности, как и первое определение. Мы сможем определить сущность кредита только в том случае, если откажемся от этих поверхностных и взаимно исключающих друг друга определений кредита и попытаемся так же, как и в теории денег, проанализировать те общественные процессы, которые протекают в форме кредита.

§ 5 Прежде всего нам необходимо совершенно отбросить поверхностное, вульгарное определение капитала как «запаса благ», служащих для производства. Капитал — это не вещь, а общественное отношение, выраженное в вещи, или вещь, которая является носителем определенных общественных отношений. Какие же это отношения? Это отношения между товаровладельцами: капиталистом собственником средств производства и рабочим, лишенным этих последних и обладающим единственным товаром, который он может продать — рабочей силой. Капиталист покупает рабочую силу, пользование которой в процессе производства не только возмещает уплаченную капиталистом рабочему стоимость, но и приносит капиталисту за счет неоплаченного им труда прибавочную стоимость. Следовательно капиталом мы можем назвать только ту стоимость, которая приносит ее владельцу (капиталисту) прибавочную стоимость как стоимость, созданную рабочим сверх той стоимости, которую он получил при продаже своей рабочей силы. Итак вне отношений капиталистов и рабочих, т. е. вне отношений эксплуатации первым второго, нет капитала. Сами по себе деньги или товар не являются капиталов хотя бы они и были предназначены для производства. Они становятся капиталом только»как средство эксплуатации труда, и тот доход, который приносит капитал, есть не что иное, как прибавочная стоимость, созданная рабочим и присвоенная капиталистом. Процесс капиталистического производства может быть представлен в следующей форме:

§ 6. Капиталист имеет сумму денег (Д), которую он авансирует на производство, покупая необходимые для последнего товары (Т), а именно средства производства и рабочую силу. Далее идет процесс производства (П), в результате которого капиталист получает определенную сумму товарных стоимостей (Т1) и, реализуя ее, получает

первоначально авансированной им суммы. Этот прирост денег объясняется, как мы уже знаем, тем, что в процессе производства рабочим была создана прибавочная стоимость. На вырученные капиталистом от продажи произведенных товаров деньги (Д1) он приобретает элементы производства и процесс повторяется вновь, но уже в большем объеме стоимости. Таким образом, если капиталист не потребляет прибавочной стоимости, но накопляет ее, т. е. превращает в капитал, то однажды авансированная им сумма денег будет непрерывно возрастать. Следовательно капитал — есть самовозрастающая стоимость. Но это самовозрастание было бы невозможным, если бы за счет рабочей силы постоянно не создавалась бы прибавочная стоимость.

Мы видим также, что этот процесс капиталистического производства есть не только непрерывный процесс возрастания однажды авансированного капитала, но также и непрерывный процесс смены его форм. Капитал сначала всегда авансируется в денежной форме, затем он превращается в форму производительного капитала, далее опять в товарную форму, наконец снова в денежную форму и т. д. Итак в процессе своего самовозрастания капитал проходит через три формы. Капитал, находящийся в денежной форме, мы называем денежным капиталом, в производственной форме (т. е. в форме средств производства и рабочей силы) — производительным капиталом, и наконец в готовой, предназначенной для продажи товарной форме — товарным капиталом. Денежный, производительный и товарный капитал — эта три необходимые формы кругооборота промышленного капитала.

Промышленные и торговые капиталисты получают не всю прибавочную стоимость, которая создается рабочими в процессе производства. Они вынуждены уступать часть прибавочной стоимости землевладельцам за то, что последние предоставляют капиталистам право приложения капиталов к находящимся в их монопольном владении естественным богатствам (земельная рента). Кроме того часть прибавочной стоимости им приходится уступать государству в виде налогов. Остающаяся в распоряжении капиталистов за вычетом земельной ренты и налогов прибавочная стоимость называется прибылью (промышленной прибылью — у промышленных капиталистов и торговой прибылью— у торговых капиталистов).

§ 7. Например капиталист А получил в течение года на вложенный им капитал 10 тыс. руб. прибыль в сумме 1 тыс. руб. Из этой 1 тыс. руб. он потребляет 500 руб., а 500 руб. предполагает накопить, т. е. превратить в капитал. Но в свое предприятие он не может вложить эти деньги, ибо для оборудования, например, нового цеха нужно затратить не менее 2 тыс. руб. Таким образом 500 руб. должны остаться праздными в течение 4 лет, пока накопление не достигнет 2 тыс. руб. По в другом предприятии в течение этого года накоплено прибыли на 2 500 руб., и для необходимой суммы капитальных вложений как раз не хватает 500 руб., которые будут получены в будущем году. Очевидно, что если капиталист А сам не смог превратить 500 руб. в производительный капитал, то, передав эти деньги капиталисту В, он сможет для них это применение найти. Капиталист А и капиталист В вступают между собой в кредитное отношение: А становится заимодавцем (кредитором), а В заемщиком (должником). А является собственником капитала, но капитал этот функционирует у капиталиста В. Таким образом здесь владение капиталом и функционирование капитала отделяются друг от друга, или, как говорит Маркс, капитал как собственность отделяется от капитала как функции.

А согласится отдать В свой денежный капитал конечно только в том случае, если В даст А прибыль, которую он получит от применения этого капитала. С другой стороны, В согласится дать А только часть полученной им от применения этого капитала прибыли. Та часть промышленной прибыли, которую функционирующий капиталист отдает собственнику капитала, называется процентом] другая часть, остающаяся за вычетом процента капиталисту — предпринимательским доходом.

Последний выступает в качестве платы за эксплуатацию чужого труда. «По отношению к денежному капиталисту — говорит Маркс — промышленный капиталист — рабочий, но рабочий в качестве капиталиста, т. е. эксплуататора чужого труда. Плата., которую он требует и получает за этот труд, равна присвоенному количеству чужого труда и непосредственно зависит, раз капиталист берет на себя все необходимые хлопоты по эксплуатации, от степени эксплуатации этого труда, а не от степени напряжения, которого ему стоит эта эксплуатация и которое он может за умеренное вознаграждение взвалить на управляющего».

§ 8. В связи с распадением прибыли на процент и предпринимательский доход возникает новое общественное отношение между активными капиталистами — функционерами и пассивными капиталистами — собственниками. Их интересы противоположны: капиталист — собствен ник — стремится получить возможно больший процент, а капиталист функционер — уплатить собственнику возможно меньший процент. Их интересы так же противоположны, как и интересы продавцов и покупателей или капиталистов и рабочих или наконец капиталистов и землевладельцев. На противоречиях этих классовых, внутриклассовых и индивидуальных интересов и зиждется весь капиталистический строй.

Нужно различать основные для данного строя производственные отношения и производные от них отношения. Очевидно, что отношение между капиталистами-собственниками и капиталистами-функционерами является отношением, производным от тех производственных отношений, которые возникают между капиталистами и рабочими. Только потому, что средства производства уже отделены от самих рабочих и находятся в руках особого класса — капиталистов, который присваивает себе прибавочную стоимость, может возникнуть особое общественное отношение между указанными двумя грушами капиталистов по поводу дележа ими прибавочной стоимости.

§ 9. Те 500 руб., которые капиталист А передал капиталисту В, не являются в руках первого производительным капиталом: они для него — капитал, приносящий проценты, т. е. чисто фиктивный (несуществующий) капитал, ибо эта выраженная в деньгах стоимость и в свое время ссуженная, функционирует как капитал в предприятии В..

Деньги превращаются в капитал, приносящий проценты только благодаря акту ссуды, т. е. кредиту. Деньги, ссужаемые производительным капиталистам как капитал, мы будем называть ссудным капиталом. После того как этот последний уже ссужен, он не существует больше в форме денег, но превращается, с одной стороны, в действительный капитал в руках заемщика, и в притязание на прибавочную стоимость, создаваемую этим капиталом, т. е. в капитал, приносящий проценты — в руках заимодавца. Но как бумажные деньги не являются действительными деньгами, не только их представителями, так и капитал, приносящий проценты, не является действительным капиталом, но только представителем того капитала, который функционирует у заемщика.

§ 10. Этот фиктивный капитал реально существует в разного рода долговых документах, которые дают право на получение прибавочной стоимости. Владельцев этих документов мы будем называть денежными капиталистами, которые торгуют деньгами как капиталом, т. е. ссудным капиталом. Следовательно ссудный капитал — это деньги, отчуждаемые (ссужаемые) как капитал. Так как никто бесплатно не дает денег в ссуду, и следовательно за деньги платятся деньги, то ссужаемые деньги (ссудный капитал) как бы становится товаром, который продается и покупается. Но конечно этот товар совершенно особого рода, ибо его потребительская стоимость в отличие от всех товаров есть его способность приносить прибавочную стоимость. Если все товары удовлетворяют естественные человеческие потребности, то этот товар удовлетворяет чисто общественную капиталистическую потребность, а именно потребность капиталистов в эксплуатации труда, в выколачивании прибавочной стоимости. За деньги платятся деньги потому, что деньги являются формой авансирования капитала и следовательно средством эксплуатации. И поэтому цена ссудного капитала, как товара, есть, как говорит Маркс, иррациональная форма цены: «в капитале, приносящем проценты, перед ними выступает выработанный в чистом виде автоматический фетиш, самовозрастающая стоимость, деньги, высиживающие деньги»… (Маркс).

Процент является ценой ссудного капитала, т. е. ценой денег как капитала. Чем труднее достать деньги, которые можно было бы использовать для эксплуатации труда, тем выше процент, тем следовательно большую часть прибыли функционирующим (промышленным и торговым) капиталистам приходится уступать денежным капиталистам.

«Если цена,—говорит Маркс, — выражает стоимость товара, то процент выражает увеличение стоимости денежного капитала и потому представляется ценой, которая уплачивается за него кредитору». Антагонистический (антагонизм — противоположность интересов) характер капиталистического способа производства находит свое «выражение в том, что деньги, а также и товар — сами по себе, скрыто, потенциально суть капитал, что они могут быть проданы как капитал, и что в этой форме они представляют господство над чужим трудом, притязание на присвоение чужого труда, а потому суть самовозрастающая стоимость» (Маркс).

Но в самом движении ссудного капитала нельзя усмотреть отношений эксплуатации, на основе которых только и могут возникнуть кредитные отношения между капиталистом-заимодавцем и капиталистом-заемщиком. Движение ссудного капитала выражается в форме Д— Д — Д», то есть движения денег, постоянно увеличивающихся в своей сумме. Движение же действительного капитала протекает вне этой сферы отношений, а именно лишь после того как заемщик пре-

§ 11. После того как мы вскрыли социальную сущность капитала и формы его кругооборота, определили объект кредита — ссудный капитал и его цену — процент, нам нетрудно дать определение кредита. Кредит вообще — это сделка ссуды, т. е. отдача стоимости в той или иной форме под условием ее возвращения, по истечении известного времени. Но эта стоимость не просто возмещается: она возмещается с приростом стоимости — процентом. Процент же уплачивается за счет прибавочной стоимости, следовательно кредит связан с капиталом и капиталистической эксплуатацией.

Деньги, отдаваемые в ссуду, приобретают дополнительную потребительскую стоимость, а именно способность функционировать для их владельца в качестве капитала, т. е. самовозрастающей стоимости. «Деньги, — говорит Маркс, — взятые здесь как самостоятельное выражение известной суммы стоимости, существует ли она в действительности в форме денег или товара, могут быть превращены на основе капиталистического производства в капитал и вследствие такого превращения из данной стоимости делаются самовозрастающей, увеличивающейся стоимостью. Они производят прибыль, т. е. позволяют капиталисту извлекать из рабочих и присваивать определенное количество неоплаченного труда, прибавочный продукт и прибавочную стоимость. Таким образом вместо потребительской стоимости, которой они обладают в качестве денег, они приобретают добавочную потребительскую стоимость, именно ту, что они функционируют как капитал. Их потребительская стоимость состоит здесь в той прибыли, которую они производят, будучи превращены в капитал. Благодаря этому своему свойству возможного капитала, средства для производства прибыли, деньги становятся товаром, но товаром siii generis (особой природы). Или, что сводится к тому же, капитал как таковой становится товаром».

Вот почему Маркс определяет кредит или отдачу в ссуду как «соответственную форму для отчуждения стоимости как капитала, а не как денег или товара» и как «имманентную форму капиталистического способа производства». Деньги, отчуждаемые как капитал, мы уже назвали ссудным капиталом. Кредит же является формой движения ссудного капитала, т. е. формой временного отчуждения денег (или товара), как капитала. Эта форма выражает собою определенный тип общественных отношений, а именно между капиталистами-собственниками и капиталистами-функционерами, производный от основною капиталистического производственного отношения.

Наше определение кредита, вытекающее из анализа социальной

вращает ссуженые сущности этого явления, вместе с тем не противоречит фактам капиталистической действительности, которые выше мы приводили, критикуя поверхностные определения кредита. Мы не говорим, что кредит есть передача наличного капитала из одних рук в другие, но отчуждение денег (или товара) как капитала. Это значит, что то, что «передается» и следовательно не может быть использовано собственником, само по себе не является капиталом, что вполне соответствует фактам. Далее, если бы мы говорили, что кредит есть всегда передача капитала, то это противоречило бы тем многочисленным фактам, когда ссуженные деньги вовсе не являются капиталом, как например в случаях государственного или потребительского кредита. Мы говорим, что эти деньги передаются как капитал. Но «отсюда,—замечает Маркс,— отнюдь не следует, что отдача в ссуду не может быть формой и таких сделок, которые не имеют никакого отношения к капиталистическому способу производства»: «если заемщик не истратил деньги как капитал—это его дело. Заимодавец ссужает деньги как капитал и как таковой они должны проделать функции капитала». Следовательно деньги могут отчуждаться как капитал, не превращаясь в таковой. Важно, что они в действительности могут быть превращены в капитал, и этой возможностью определяется необходимость уплаты процента и в том случае, когда заемщик не превратил деньги в капитал.

Отказываясь от определения кредита как простой передачи капитала и определения капитала как суммы вещей, мы отнюдь не разделяем определения кредита как создания капитала. Капитал, т. е. средства производства, служащие средством эксплуатации, может быть создан трудом и только трудом. Капитал не есть сумма денежных знаков, которые в самом деле могут «создавать» банки. Кредит не есть создание капитала, но только определенная общественная форма превращения денег в капитал.

Но отбрасывая фантастическое учение о кредите как создании капитала, мы этим отнюдь не отрицаем, что на основе кредита могут создаваться денежные знаки — средства обращения. Конечно эти денежные знаки ни в коем случае не являются капиталом, но они отдаются в ссуду как капитал, и следовательно в наше определение кредита укладывается и тот случай, когда банк ссужает эмитированные им банкноты. Мы увидим в следующей главе, что здесь нет также ничего похожего на создание нового капитала, что такого рода ссуды являются фиктивными ссудами капитала, но эти денежные знаки все же ссужаются как капитал: раз даны деньги, безразлично в какой форме и на какой срок за них должны быть уплачены проценты. Итак, наше определение кредита, которое мы вывели из сущности капитала и капиталистических отношений, согласуется вместе с тем с фактами капиталистической действительности.





Метка: