Человеком трудящимся я заинтересовался давно. Нельзя сказать, что сразу, но, очевидно, вследствие того, что он, согласно утверждению Ф. Энгельса (1) был создан трудом из обезьяны. Ученый, как известно, это не тот, кто обнаружил факт, никому ранее не известный.
В конце 70-х — начале 80-х, когда, не ведая методологических проблем, я считал, что занимаюсь прикладной наукой, — уже тогда было ясно, что хоздоговора, как и браки, заключаются на небесах.
Одно отдельно взятое предприятие — это наиболее привычная единица в советском управленческом мифе. Барачно-лагерная организация всей индустрии, идея превращения страны в военный лагерь, за несколько лет сделали Структуру и Структурную Единицу высшим мерилом наличия функции.
Поводом для возникновения темы явились два совершенно не связанных между собою события.
К своим интеллектуальным и энергетическим способностям я при этом относился (и сейчас отношусь) довольно скептически. Правда, было с кем их сравнить.
Справедливости ради следует заметить, что компромисс с системой был взаимным. Научная работа, которую я должен был на этих условиях делать, не казалась мне особо обременительной, трудоемкой или по-настоящему интересной.
Общее и особенное не должны стоять в одном ряду. Я искренне и сердечно благодарен М.Ф.Орзиху. Из-за меня у него все пять с лишним лет нашей совместной деятельности были одни неприятности. Я вел студенческий научный кружок.
Меня взяли на работу в Госуниверситет в качестве младшего научного сотрудника хоздоговорной темы. Это было не престижно, не выгодно и совершенно не перспективно. Поэтому и взяли. Марк Филиппович был к тому времени человеком уже влиятельным и авторитетным , но осторожным.
Единство структуры и функции управления, а точнее — единство пространства и времени их существования — это спорная аксиома отечественного менеджмента. «Там» это единство не всегда обязательно. На Западе структуру управления любым производством изначально определяла технологическая функция, вызревшая при буржуазном господстве экономических форм принуждения к труду.
Управляющий и начальник являются традиционными синонимами в сложившейся русскоязычной административной психосемантике. Это несмотря на три (как минимум) десятилетия, на протяжении которых вершится победное шествие теории менеджмента по стране победившего ее секретариата.
