РЕФОРМА ЦАРЯ АЛЕКСЕЯ МИХАЙЛОВИЧА
Рубрика: Деньги на Руси до 1700 г.Копейка начала XVII в. Маленькая, скользкая, того и гляди провалится между пальцами. Богатый купец, приобретая большую партию товара, пожалуй, и не расплатится с помощью таких монеток: он ведь ворочает сотнями и десятками тысяч рублей! Иностранцы такие деньги, наверное, и в руки не возьмут. Однако русские гордятся своими деньгами, да и на Западе люди знающие их ценят. За что же? Да за высокую пробу серебра, из которого они сделаны. Из указа 1620 г.: «Из Московского государства возят (иностранцы) к себе старые денги чистое серебро». А вот как во время русско-шведских торговых переговоров 1649 г. русские послы выразились о преимуществах русской денежной системы по сравнению со шведской: «Они (имеются в виду русские копейки) деланы из чистого серебра, не так, как у них в Свее, медными шкилевыми деньгами торгуют». И далее: «Как из ефимков русские денги переделывают, и из ефимков много руды выходит, и в денгах остаетца серебро самое чистое».
Однако шведские дипломаты утверждали, что «деньги живут всякие», видимо, сомневаясь в качестве русских копеек. И в самом деле начиная с 1626 г., а по некоторым сведениям и ранее (примерно с 1619 г., т. е. с момента возвращения из польского плена Филарета, отца царя Михаила Федоровича) происходит и уменьшение веса монет, и понижение пробы серебра, из которого они сделаны. Копейки стали чеканить из серебра талерной пробы. Однако все официальные источники, как мы видим, продолжали говорить о русской копейке как о высокопробной.
Тем не менее авторитет русской копейки — монеты из высокопробного серебра — уже поколебался к середине XVII в. Снижение веса русской копейки вообще же не могло быть незамечено. В итоге цены на талеры растут, достигая в 1634 г. 51—51,5 копеек за талер. Правда, в качестве формальной причины повышения цены стало изменение порядка вычитания пошлины с ввозимых в страну товаров. Так гласит грамота 1649 г.: «А преж сего на Руси уложенье бывало, что когда чюжеземцы торговые люди любские и ефимки меняли, и им давали по 50 копеек, а пошлин не давали, а когда им за любский ефимок давали по 52 копейки, и в ту пору они сами пошлину платили».
В начале правления царя Алексея Михайловича был издан указ о торговой цене ефимка. Она устанавливалась в размере 50 копеек. Но, по всей видимости, этот указ неоднократно нарушался. Об этом имеются свидетельства со стороны шведов, которые жалуются на то, что русские покупают ефимки дешевле. Государь вынужден повторить свой приказ: «В нынешнем в 157 году в 15 день… бирючю государь велили кликать по многие дни и приказывали всяким людем накрепко, которые…торговые люди учнут свеяном за ефимки денги давать, или которые учнут товары за ефимки менять, и что б они денги им давали по твоему государеву указу, за любский ефимок по полтине, а за крыжовый по штинадцати алтын». В 1667 г. принимается новый Торговый устав, подтверждающий эту цену.
Но реальная рыночная цена, как правило, была выше. В 1645 г. шведы в Стокгольме за ефимок брали 63 — 64 копейки. Голландцы также ценили ефимки гораздо выше. В начале 1660-х гг. они за него просили по 60 копеек. В 1670-х гг. рейхсталеры ходили по 52 — 53 копейки. Иногда же их цена повышалась до 54 копеек. А в Москве «валютный курс» доходил до 56 — 57 копеек за рейхсталер. Письменное свидетельство шведских послов от 28 июля 1676 г.: «Русские почитают ефимок только за полтину, хотя они и ходят везде по 50 и по 5 копеек, и по 20 алтын». Государство же установило особую цену на ефимки, в соответствии с которой снабжались купцы, имевшие подряд русского правительства на продажу казенных товаров. Она была примерно 40 копеек. Скупая хлеб, крупу в русских городах за копейки, подобные торговые агенты продавали эту продукцию уже за рейхсталеры «в немецких и свейских городах», и, видимо, даже при подобном «пониженном» соотношении ефимка и копейки они не были в убытке.
А каково же было соотношение веса талеров и русских копеек? Копейка к середине XVII в. достигла веса 0,5 г, тогда как высокопробный талер весит по-прежнему 29 г. Таким образом, вес талера можно приравнять к весу 62 или даже 64 копеек. И такой шведский агент, как де Родес, подсчитал, что из талера получалось 64 копейки. Далее он отмечал, что за счет изготовления из талера гораздо большего количества копеек, чем «указал» Алексей Михайлович, казна имеет прибыль от монетной чеканки, равную 30%.
Во время денежной реформы 1654—1663 гг. рейхсталер официально был приравнен к 64 копейкам. Из всех приведенных выше сведений и согласно официальным данным о денежной реформе ясно, что вес талера действительно равен суммарному весу полученных из него копеек. В XVI же в. вес талера превышал суммарный вес русских копеек, получавшихся при перечеканке. По данным Торговой книги вес талера равнялся весу 43,5 либо 44,5 копеек, при перечеканке же из него выходило лишь около 42 копеек. Становится понятным, что в XVI в. копейки действительно чеканились высокой пробы, при этом в процессе переплавки талерного серебра «в угар» уходили примеси (от 6 до 25% веса талера в зависимости от пробы). В XVII же в. копейки чеканились уже из серебра талерной пробы. Изменения в процессе чеканки (а именно переход к изготовлению копеек из талерного серебра) произошли примерно в 1626 г., но известен этот факт стал гораздо позднее — лишь в середине XVII в. (по крайней мере, официально). Рынок же обнаружил эти изменения вполне своевременно, что и нашло отражение в повышении цен на талер.
В середине XVII в. вводится государственная монополия на покупку талеров, естественно, вводится и монопольная твердая цена на эти монеты. Впервые об этом говорится в царском наказе головам, гостям и целовальникам Архангель-
ска в 1649 г.: «У которых приезжих немец будут в привозе ефимки, и те ефимки
покупать на государя, на товары и деньги имать в таможенные пошлины, а ми-
мо государевой казны ефимков никому покупать не велел, и о том заказать накрепко… чтоб никто ефимков на себя без государева указу не покупали, а которые русские люди учнут ефимки покупать или менять безъявочно, и гостю Василью и головам с товарищи про то сыскивати накрепко, и по сыску те ефимки отписывать на государя за то, чтоб впредь не повадно было никому мимо государева указу делать». В этом наказе говорится о том, как еще в 1647 г. иностранные купцы (голландцы и «анбурцы») обратились к царю, прося покупать талеры по установленной государственной цене. Цена эта устанавливалась в соответствии с государевым указом, он же повелел, чтобы «розных земель иноземцы привозили впредь к Архангельскому городу в государеву казну ефимки. А вот русские купцы, напротив, обратились к царю с челобитной об освобождении их от обязанности по приему ефимков на Архангельской ярмарке и отвозе их в Москву. Ярославцам, вологжанам, костромичам, торговым людям
многие».
других городов эта служба и в самом деле была тягостна. Челобитная эта была подана в 1646 г.г значит, введение этой государственной службы (а следовательно, и введение монополии на торговлю ефимками) произошло ранее этого времени.
Эти мероприятия, направленные на упорядочение торговли серебром, помогли сосредоточить в одних руках денежное производство, в основном сырьевые поставки. Но все более и более важным становилось усовершенствование денежного хозяйства в целом. Богатые купцы при приобретении или продаже больших партий товара были вынуждены вести подсчет тысяч, а иногда и сотен тысяч мелких серебряных копеечек. Для мелкорозничной торговли, напротив, была необходима мелкая разменная монета. Не случайно в разных городах появляются таинственные «пироги», «пулы», разного рода другие мелкие деньги. Особенно от нехватки мелких денег страдали города Сибири, где активно велась торговля продовольственными товарами. Недаром тобольский воевода в 1640 г. шлет в Москву челобитную, в которой и говорит о нехватке не только в Тобольске, но и в других городах Сибири «государевых мелких денег». Воевода пишет прежде всего о необходимости иметь в наличии для размена копеек полушки и денежки. Последние в те времена часто называли московками. В челобитной содержится просьба прислать тысячи две или три московок и полушек.
Итак, становилось все более и более понятно, что именно русская монета превращается в тормоз развития государства. Кроме того, растет потребность казны в денежных средствах. Все это и явилось причиной проведения денежной реформы царя Алексея Михайловича в 1654— 1663 гг. Вначале предполагалось организовать русскую денежную систему по образцу денежных систем Европы, в которых существовали разнообразные номиналы. В частности, должны были чеканиться монеты крупных номиналов (для проведения крупных торговых сделок). Решили также использовать медь для чеканки монет, т. е. появляется новый вид монетного сырья. Самыми мелкими номиналами теперь становятся старые копейки и деньги.
Проведение денежной реформы должно было также облегчить внешнюю торговлю, поскольку вводились монеты, отличающиеся от копейки, столь непривычной для европейцев. Кроме того, появлялась возможность уравнять денежное хозяйство России и только что присоединенной к ней Украины.
Вес нового рубля, чеканившегося после 1654 г., должен был составлять 28 — 29 г, т. е. быть равным весу талера. Для их изготовления не надо было переплавлять талеры, достаточно было сбить с них старое изображение, а затем отчеканить новое. Счетный рубль, т. е. рубль копейками (напомним, что в рубле, как в наше время, так и в XVII в., ровно 100 копеек) весит 45 г (ведь одна копейка весит 0,45 г). Значит, новый рубль сразу же становится менее ценным, чем рубль, набранный, скажем, копейками. Не случайно налоги за прошлые годы продолжали взимать только старой монетой — серебряными копейками. Кроме того, государственная цена талера (помните государев указ о торговой цене ефимка?) равнялась полтине — 50 копейкам. Таким образом, всего лишь перечеканив талер, государство вдвое поднимало его ценность!
Из серебра после денежной реформы чеканили рубль, полуполтину (причем ее делали странной треугольной формы, так как чеканили на разрубленных на четыре части талерах) и все те же проволочные копейки. Из всего вышесказанного понятно, что рубль и полуполтина изготавливались на весовой основе талера. Копейка же чеканилась на основе существовавших до денежной реформы норм: из гривенки — примерно 445 копеек. Так насильственным образом в одной денежной системе соединяются номиналы, имеющие различную ценность.
Более того, полтина, алтын и грошевик чеканятся из меди. При этом медная полтина по весу приравнивается к новому рублю, весовая же норма алтына и грошевика ориентируется на вес серебряной проволочной копейки. Пуд меди на рынке стоит 6 — 8 рублей. Значит, по реальным рыночным законам медные деньги не становятся разменными для серебряных. Они введены насильственно точно так же, как и новый рубль, новая «треугольная» полуполтина. Вряд ли такие меры могли привести к стабилизации экономики или упрощению торговли.
Обращаясь к замыслам царя Алексея Михайловича, весьма интересно вчитаться в некоторые архивные документы, которые могут пролить свет на сам ход реформы. В грамоте, посланной руководителем денежного дела в 1654 г. боярином М. П. Пронским к Алексею Михайловичу в царскую ставку, в село Во-робьево, говорится: «Указал ты, государь для своей государевой службы из меди делать ефимки (имеются в виду рубли), полтинники и полуполтинники и гривенники, алтынники». И весовые нормы указаны в той же грамоте: «ефимки» надо чеканить «ис фунта против десяти рублев», «полтинники» — «20 ис фунта» , таким образом, медный рубль должен был чеканиться тоже и весить он должен был 40 г. Но медных рублей, полуполтинников, гривенников не обнаружено! Видимо, благодаря изучению архива мы смогли узнать, каким же был первоначальный вариант денежной реформы. Согласно ему вначале предполагалось чеканить все номиналы монет из меди и по новой весовой норме. Позднее, 7 июня 1654 г., был дан приказ ограничиться чеканкой из меди лишь полтин, ал-тынов и грошевиков.
Для изготовления новых больших монет создают особый денежный двор. Он располагается в Москве и носит наименование Нового московского английского денежного двора (английским он стал потому, что разместился на бывшем подворье английских купцов). Освоение чеканки новых монет шло довольно медленно, еще в августе 1654 г. чеканились не все номиналы, предусмотренные указом от 7 июня. В грамоте, которая оповещала о выпуске новых денег, упоминаются только рубли, полуефимки (полтины) и четвертины. Вот как передает эта грамота царский указ: «Велено кликати бирич не по один день, что торговые всяких чинов люди хто какими товары торгует и у ково какова чину купит лошадь или какова животину, и хлеб, и платья и всякой товар, а учнут давать за деньги ефимки и полефимки, и четвертины ефимошные серебряные, они б, торговые и всяких чинов люди ефимки и полефимки и четвертины ефимочные вместо денег за всякие продажные товары имели. А хто государева указу учнет ослушатца, ефимок и полефимок и четверти ефимошные имать не учнет, и ему от государя… быть в опале и в наказанье». Новые монеты вводятся в принудительном порядке.
Население к новым деньгам с самого начала испытывало недоверие. Об этом свидетельствует и то, что за отказ пользоваться новыми монетами грозит опала и наказанье, и то, что сразу следом за грамотой идет впоследствии зачеркнутая приписка: «… А как государева служба минетца, и им те ефимки и полефимки и четвертины… ефимошные приносить в государеву казну, а им по государеву указу из государевой казны учнут выдавать мелкие деньги». Приписка эта, видимо, была сделана всего лишь с целью успокоить население, на самом же деле от проведения денежной реформы не собирались отказываться.
Из этой же приписки можно сделать вывод, что и в самом деле многое в ходе реформы менялось на ходу. Лишь из грамот, посланных в различные города в марте 1655 г., становится понятно, что началась чеканка уже всех номиналов, принятых после реформы.
Как же выглядели новые, пореформенные монеты? Повторяли они старые деньги своим внешним видом или были совершенно другими? Рублевики были украшены всадником в царской шапке. Это явно царь Алексей Михайлович, поскольку на нем царская шапка, в его правой руке — скипетр. Лицо царя выполнено довольно реалистично: и борода, и волосы. Четко различимо накинутое на плечи одеяние, его длинный рукав развевается над крупом коня позади всадника, левую руку всадник прижимает к груди, правой, в которой он держит скипетр, он держит и поводья. Всадника окружает надпись: «Божиею милостию великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Великия и Малыя России». В ней указан титул царя с подробным указанием всех изменений, которые произошли в нем после присоединения Украины в 1654 г. Оборотная сторона показывает уже двуглавого орла, увенчанного короной, окруженного узорным картушем. Над картушем вычеканена славянская надпись «лета 7162», под орлом помещено название номинала — «рубль». Полтинники украшены очень похожими изображениями, но, естественно, вместо слова «рубль» они несут название своего номинала — «полтинник».
Треугольные полуполтинники (четвертаки) на одной своей стороне имеют изображение царя со скипетром и в царской шапке, напоминающее всадника на рубле, но окруженное уже не надписью с титулом царя, а орнаментом в виде ободка из крупных бусин. Интересно мастер решил для монеты данного номинала проблему размещения его наименования. Он разбил слово «полполтина» на отдельные слоги «пол», «пол» и «тин», расположив их в уголках треугольника слева, сверху и справа от изображения царя. Титул царя вынесен на оборотную сторону монеты (в монете данного номинала он более краток): «Царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руси». Эта шестистрочная надпись также окружена орнаментом в виде бус и датой, написанной в буквенном выражении: «7 — 16 — 2».
Интересно, что медные алтыны и гроши царя Алексея Михайловича чеканили по-прежнему из проволоки. Всадник на монетах этих номиналов вполне узнаваем, он напоминает тот же характерный образ государя с развевающимся за ним над крупом коня рукавом одежды, что отчеканен на рублевике, полтиннике и четвертаке. Обозначение номинала на этих монетках, как правило, читается не очень четко: сбоку от изображения коня и под ним мы все-таки можем различить надпись «алтын». На оборотной стороне можно прочесть опять-таки надпись с титулом: «Государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Великия и Малыя России самодержец». Оформление грошевика подобно оформлению алтына, но, естественно, с другим обозначением номинала «4 деньги». Это как раз соответствует 2 копейкам или 1 грошу. Из вышеприведенных описаний можно сделать весьма интересный вывод: мастера изображали на монете вполне конкретного государя — царя Алексея Михайловича. Обращаясь к опыту мастеров прежних лет, его изображали также в виде всадника, но в отличие от серебряных копеек это уже не просто «ездец» с копьем, давший наименование монете — «копейная деньга» или копейка, а сам «Государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Великия и Малыя России». Он изображен по правилам изобразительного искусства, которые применялись для достижения портретного сходства. Монета обретает и многие другие важные обозначения: государственный герб (двуглавый орел), дату выпуска, название номинала. Кроме того, сам титул царя звучит очень торжественно, поскольку по сравнению с копейками он приведен в расширенном варианте. Не случайно, видимо, столь торжественно были оформлены новые монеты. И портрет государя, и торжественный титул, приведенные на них, должны были придавать равную ценность медным и серебряным деньгам (помните рассказ архидиакона Павла из Алеппо о пренебрежительном отношении к талерам духовных лиц?).
Правительство при проведении столь непродуманной реформы скорее всего и рассчитывало на то, что медные копейки будут уравнены с серебряными одним только отчеканенным на них именем государя. Выполняли эти монеты и декларативные функции.
Кроме того, видно, что новое оформление ориентировалось на западные образцы, да и весовой основой рубля и полуполтинника был талер. Это было решением весьма насущной задачи облегчения торговых отношений с западными странами.