Банковское дело

В годы Гражданской войны функции советских денежных знаков, способных выступать мерой стоимости товаров и услуг, были существенно подорваны. Советское правительство даже всерьез задумывалось о замене денег другими единицами учета материальных ценностей и затраченного на них труда. Правда, В. И. Ленин предостерегал наркома финансов Н. Н. Крестинского от поспешной ликвидации имеющихся в наличии суррогатов денег. Но и у вождя мирового пролетариата не было сомнений в неизбежном переходе к безденежному товарообмену. Во второй программе РКП (б), принятой VIII съездом партии в марте 1919 г., прямо говорилось, что коммунисты будут стремиться к быстрейшему «проведению самых радикальных мер, подготавливающих уничтожение денег». К ликвидации денег Правительство РСФСР побуждало беспрецедентное за годы Гражданской войны обесценение знаков в результате вынужденной их эмиссии. За счет эмиссии бумажных денежных знаков покрывались военные расходы Советской республики.

Из-за крайнего упадка промышленности нельзя было организовать эквивалентный товарный обмен с деревней, чтобы получить оттуда продовольствие и сельскохозяйственное сырье на покрытие государственных потребностей. Используя продовольственную разверстку, власть приобретала продукты и сырье за обесценивающиеся с каждым днем денежные знаки. Только за 1920 г. бумажных денег было выпущено в 5 раз больше, чем за 3 предыдущих года (с октября 1917 г.) вместе взятых. Результатом стало повышение цен на «вольном» рынке в 10 — 200 тыс. раз. Поэтому можно сказать уверенно о начавшейся гиперинфляции. Это побуждало сельское население переходить к отношениям натурального обмена. В начале 1920 г. натуральный продуктообмен, осуществляемый властными органами через ордера и карточки, сделал ненужным финансирование промышленности и транспорта через Народный банк РСФСР.

19 января 1920 г. Правительство РСФСР издало постановление, на основании которого Народный банк прекратил все свои операции.

Многим коммунистам представлялось, что деньги вот-вот исчезнут, хотя в действительности имело место непонимание их общественно необходимого значения как меры стоимости товаров и услуг. В результате отношения стоимости стали выражаться в форме определенных пропорций натурального обмена. Происходило «оденьжение товаров», когда товарное хозяйство приспосабливало в качестве денег наиболее подходящий товар — соль, овес, масло, муку. Таким образом, процесс превращения товаров в деньги («оденьжение») означал крушение денежных знаков, к которому невольно подталкивали многочисленные сторонники «левых» взглядов среди коммунистов, которые считали, что деньги должны «самоликвидироваться».

Усилия теоретиков-марксистов того времени были направлены на создание безденежной системы учета и поиски нового измерения стоимости. III Всероссийским съездом совнархозов, прошедшим в январе 1920 г., была поставлена задачи установления «твердой учетной единицы». За ее основу была взята единица труда («тред»). После этого натурализация отношений достигла в стране своего апогея: Совнарком приостановил взимание денежных налогов и коммунальных платежей. В январе 1921 г. правительство поручило Наркомату финансов немедленно заняться разработкой новой счетной единицы взамен денег.

Проект декрета Совнаркома о «треде» был разработан и после утверждения должен был вступить в силу с 1 января 1922 г. За единицу измерения принимался один трудовой день рабочего первого разряда.

Однако большинство «буржуазных специалистов», поступивших на государственную службу, считало идеи с «тредом» утопическим. В 1920 г. крупнейший специалист в области финансов Владимир Васильевич Тарновский теоретически обосновал необходимость возвращения к полноценному денежному обращению и восстановлению нормальной денежной системы. «Буржуазному специалисту» сделали выговор за «контрреволюционный доклад», прочитанный на финансовой секции Петроградского отделения института экономических исследований. Любые разговоры о возврате к полноценному денежному обращению расценивались тогда как «антимарксистские» и «контрреволюционные». Считалось, что с деньгами надо покончить раз и навсегда, что из-за них и так было много страданий в истории человечества.

Тем не менее «буржуазные специалисты» продолжали настаивать на своем. Летом 1920 г. известный финансист-практик Николай Николаевич Кутлер выступил в Институте экономических исследований с докладом «О налогах в связи с реформой денежного обращения». Докладчик полагал, что, пока не будет порядка в налоговом деле, ни о каком «упорядочении денежного обращения не может быть и речи». Он предлагал выяснить, какие сохранились источники доходов и насколько возможно их прямое или косвенное обложение. Учитывая тяжелое финансовое положение государства, Кутлер настаивал на установлении высоких ставок налогов. Главный источник прямого налогообложения он видел в земле, с которой и предлагал брать налог по типу оброчной подати.

Как видно, уже в 1920 г. видные специалисты считали необходимым нормализацию отношений с крестьянством и неизбежным проведение реформы денежного обращения. Конечно, их можно было назвать «контрреволюционерами», арестовать, но возникал вопрос о том, как быть с многомиллионным крестьянством? Мелкие товаропроизводители требовали отмены продовольственной разверстки и свободы торговли. Крестьяне не желали больше терпеть «натуральных» отношений. Они поднялись на решительную борьбу за волю, землю и за право распоряжаться продуктами своего труда по своему усмотрению.

Крестьянские восстания стали набирать силу, с 1920 г. их география постепенно расширялась. К началу 1921 г. не было ни одной губернии, в которой не отмечался бы рост крестьянского недовольства. Совокупность крестьянских восстаний позволяет говорить о настоящей крестьянской войне. Разгоревшаяся крестьянская война была антибольшевистской по своей направленности. В то же время она была и последней попыткой сопротивления большевистской власти. Участники выступлений были недовольны прежде всего политикой правящей партии относительно крестьянства.

Борьба крестьян находила поддержку у городских рабочих и военнослужащих. Массовые забастовки питерских рабочих и особенно Кронштадтское восстание матросов Балтийского флота (28 февраля — 18 марта 1921 г.) показали большевикам, что исчезает их последняя социальная опора. Чтобы сохранить власть, большевики были вынуждены изменить экономический курс.

Решения X съезда РКП (б) (март 1921 г.) о замене разверстки натуральным налогом и легализации товарообмена в пределах местного хозяйственного оборота положили начало новой экономической политике. Они послужили началом к новой финансовой политике, нацеленной на постепенное восстановление советского денежного знака в качестве средства платежа, средства обращения и средства накопления.

Восстановление важной роли совзнака происходило не так просто, как бы хотелось большевикам, отчасти из-за того, что в руководстве финансового ведомства находились левые коммунисты. Но на X съезде партии их фракция потерпела поражение. Положение наркома финансов Н. Н. Крестинского стало шатким, но только в конце 1921 г. его удалось заменить Г. Я. Сокольниковым. Смена руководителей означала одно — большевики распрощались с идеей введения «треда».

Новая экономическая политика потребовала пересмотра взглядов руководителей государства на роль денег в экономике. Но выверенного решения о переходе от обесценивавшихся совзнаков к устойчивой денежной единице пока еще не было. Поэтому ряд крупных специалистов Наркомфина пытались каким-то образом сохранить совзнак. В течение первой половины 1921 г. работа Комиссариата финансов все более сводилась к техническим вопросам — печатанию, рассылке, выпуску денежных знаков в обращение. Другие аспекты финансовой политики — бюджет, налоги, кредит, денежное обращение — не попали в поле зрения Наркомата финансов.

Принципиальные решения, направленные против ограничения советского денежного знака, были приняты ЦК РКП (б) и Советом народных комиссаров в августе 1921 г. 9 августа был утвержден «Наказ Совета народных комиссаров о проведении в жизнь начал новой экономической политики». В тексте Наказа самым категоричным образом было сказано о необходимости перехода к советским деньгам, введения денежных налогов, оплаты коммунальных услуг, платы за государственные услуги.

Отказ большевиков от уничтожения советского денежного знака был вызван главным образом тем, что в первые месяцы НЭПа легальный рынок вышел за рамки местного хозяйственного оборота и противопоставил натуральным формам товарообмена денежные. Если на введение продразверстки и запрет свободный торговли крестьяне ответили желанием натурального обмена, то с введением продналога и снятием ограничений с частного обмена они стали использовать советские «бумажки» в качестве денег. Тем самым прекращалось «оденьжение» товаров. Желание крестьян обменивать сельскохозяйственные товары на промышленные через совзнаки стало для государства плюсом, а не минусом. Теперь можно было отказаться от проведения товарообмена в неденежной форме и всю торговлю с деревней перевести на коммерческую основу.

4 октября 1921 декретом Совнаркома в составе Наркомата финансов был образован Государственный банк в целях концентрирования денежных средств. 7 октября ВЦИК утвердил решение правительства. С 16 ноября Государственный банк начал свою деятельность, но еще без эмиссионного права.

Образование Госбанка ставило перед финансовым ведомством страны задачи строжайшей экономии в расходовании денежных средств, всемерного сокращения эмиссии, а также применения банковских операций в развитии народного хозяйства. Наркомфин был вынужден установить разграничение функций с Госбанком. Оно касалось бюджетного финансирования и банковского кредитования. Работа Госбанка приобрела ярко выраженный коммерческий характер, всячески поощряемый Правительством.

Воссоздавая Государственный банк, Советское правительство стремилось, конечно, к улучшению денежного обращения. 20 ноября в Госбанке прошло совещание по мерам урегулирования ситуации в денежном обращении. В совещании участвовало около 50 человек, включая крупных фабрикантов, торговцев, финансистов и ученых. Большинство участников совещания считали, что оздоровить финансы возможно только в связи с общим подъемом народного хозяйства. Меньшинство — председатель правления Госбанка А. Шейнман и член правления банка Н. Кутлер — призывало, наоборот, к незамедлительной девальвации совзнака. Девальвировать бумажные знаки они предлагали путем обмена их на банкноты, а последние должны были обеспечиваться золотом или иностранной валютой. Девальвация позволила бы получить устойчивую валюту, необходимую для подъема народного хозяйства.

Введение российских банкнот и их размен на золото означал применение параллельной валюты в стране. Эту идею предложил в июне 1921 г. В. В. Тар-новский. Свою идею он мотивировал тем, что укрепление падающей денежной единицы требует продолжительного времени, а твердую параллельную валюту можно ввести быстрее. Но для этого нужны были солидные кредиты извне, с тем чтобы обеспечить стабильный курс банкнотов и размен их на золото. Теперь эту идею предложили высокому совещанию руководители правления Госбанка.

Голод 1921 — 1922 гг. путал планы Советского правительства. Большую часть золотого запаса пришлось потратить на приобретение продовольствия за границей. Розничные цены на продовольственные товары и промышленные товары выросли в среднем с октября 1921 г. по май 1922 г. в 50 раз. Нехватка продовольствия и рост цен заставляли Правительство прибегать к денежной эмиссии. С декабря 1921 г. по май 1922 г. в обращение было выпущено денег (по номиналу) почти в 30 раз больше, чем за предыдущее полугодие. Советские знаки покрывали расходы государственного сектора экономики, шли на выплату заработной платы, на которую приходилось в это время более 50% всей суммы эмиссии.

В условиях гиперинфляции в начале весны 1922 г. Наркомат финансов провел совещание по вопросам оздоровления денежного обращения с участием видных экономистов. Известный профессор А. Мануйлов выступил на совещании с докладом. Он признал, что создавшаяся ситуация исключает возможность радикальной денежной реформы. Н. Кутлер вновь высказался в пользу замены совзнаков банкнотами. Большинство участников совещания поддержали первую точку зрения, с ней согласился и нарком финансов Г. Я. Сокольников. Правительство считало, что точка зрения Кутлера лишает государство возможности использовать эмиссию совзнаков для покрытия бюджетного дефицита. Против введения параллельной валюты высказался и профессор Л. Н. Юровский, занявший пост заместителя начальника валютного управления Наркомата финансов, но в дальнейшем пересмотревший свою позицию.

Однако сторонники введения параллельной валюты продолжали утверждать, что она не может негативно повлиять на курс советского бумажного рубля. В. В. Тарновский, занявший должность начальника Петроградской конторы Государственного банка, дал корреспонденцию в местную газету. Он разъяснял читателям (и не только), что обесценение рубля зависит от темпов эмиссии, что они могут понизиться с введением банкноты. Сами же банкноты возьмут на себя часть функций бумажных денег. Вскоре Тарновский опубликовал статью «Вопросы денежного обращения и Госбанк». В ней он обосновал свою позицию и подчеркнул, что создание новой денежной единицы, выпускаемой Госбанком, должно идти параллельно с обращением совзнаков, что это просто настоятельно необходимо.

Тем временем перед Наркоматом финансов встала сложнейшая задача — преодоление бюджетного дефицита. Рост цен на важнейшие продовольственные товары повлек за собой катастрофическое падение совзнака. Денежные доходы государства обесценивались. На XI съезде РКП (б) Г. Я. Сокольников выступил с докладом, в котором определил фактические размеры бюджетного дефицита в 1 млрд довоенных рублей (1 довоенный рубль равнялся 50 млн сов-знаковских рублей). Комиссар финансов признал, что покрыть бюджетный дефицит за счет бумажных денег, покупательная способность которых ничтожна, финансовому органу не удастся.

Нарком финансов Г. Я. Сокольников приступил с группой специалистов к претворению в жизнь идеи параллельной валюты. Это стало отходом большевиков от попыток стабилизировать и сохранить совзнак. Все расчеты цен в со-взнаках передавались из Наркомфина в ведение Госбанка. С апреля 1922 г. Госбанк стал устанавливать покупательную способность совзнака по отношению к золоту. Официальным курсом для совзнака стала цена, по которой Госбанк приобретал золото. Этот курс получил название золотого рубля. В соответствии с этим курсом сумма, выражаемая в совзнаках, приравнивалась к одному золотому рублю. Однако у золотого рубля еще не было своего названия. Тем не менее группа «старых специалистов» во главе с Сокольниковым уже подготовила в мае проект выпуска новых банкнот.

Таким образом, несмотря на все перипетии, совзнак выстоял к концу Гражданской войны и позволил Советскому правительству войти новую экономическую политику. Натурализация отношений заменилась товарным эквивалентом, роль которого выполняли совзнаки. Однако попытки оздоровить денежное обращение за счет стабилизации совзнака не приводили к успеху, в условиях гиперинфляции это было трудной и длительной задачей. Решить проблему оказалось гораздо быстрее на основе введения параллельной валюты.

При огромном бюджетном дефиците, как уже было сказано выше, государство не могло отказаться от казначейской эмиссии бумажных денег. В 1921 г. продолжался выпуск расчетных знаков РСФСР. Согласно декрету Совета народных комиссаров с июня в оборот вошли расчетные знаки достоинством 100, 250, 500, 1 тыс. рублей, а в июле — достоинством 25, 50, 100 тыс. рублей. По сути дела, к номиналам купюр выпуска 1919 г. прибавилось по «бублику», т. е. 1 нулю. Расчетные знаки этих номиналов принимались в платежи до 1 января 1923 г. По внешнему виду расчетные знаки, выпущенные в июне, напоминали квитанции. Они различались не только номиналом, но и цветом. Купюры достоинством в 100 рублей были желтого цвета. 250 рублей — зеленого, 500 рублей — синего и 1 тыс. рублей — красного. На лицевой стороне знаков был изображен Государственный герб РСФСР, а также даны наименования знака, надпись достоинства, цифра номинала. Оборотная сторона была представлена сложными узорами из цветных линий.

Поскольку из-за обесценения рубля денежный счет на территории Советской России стал вестись на многомиллионные и даже миллиарды рублей, то для упрочения расчетов и ликвидации существовавшего многообразия видов денег были проведены две деноминации, т. е. переименования бумажных денежных знаков.

Прежде всего с 1 января 1922 г. прекратилась выдача из касс Народного комиссариата финансов денежных знаков всех старых выпусков, а прием их к платежу или в обмен на новые деньги производился до 1 октября 1922 г., после чего они теряли свою платежную силу. Все виды обращавшихся в стране денег обменивались на денежные знаки РСФСР образца 1922 г. по соотношению 1 новый рубль за 10 тыс. рублей прежних выпусков. Этой мерой изживалась пестрота состава бумажно-денежной массы в стране. Однако первая деноминация не достигла всех поставленных перед ней целей как с точки зрения практической, так и социально-психологической. При этой деноминации пересчет производился отбрасыванием 4 нулей на старых купюрах. Новые 100 рублей в обиходе продолжали называть лимоном, ибо они по-прежнему соответствовали миллиону рублей.

В октябре 1922 г. Совнарком РСФСР утвердил решение провести вторую деноминацию. Один рубль новых денежных знаков РСФСР образца 1923 г. был приравнен к 100 рублям знаками 1922 г. или к 1 млн рублей знаками прежних выпусков, изъятых к тому времени из обращения (см. рис.).

Как объяснялось в специальной записке Наркомата финансов, целью второй деноминации являлось устранение затруднений, встречающихся при счетных операциях. При больших цифрах терялось ощущение размера стоимости товара, чем и пользовались торговцы, взвинчивая цены. Но, несмотря на вторую деноминацию, совзнаки продолжали оставаться неустойчивой валютой.

Вопрос о твердой валюте имел решающее значение в условиях новой экономической политики. Совзнаки обесценивались, цены на товары и услуги постоянно менялись, что не способствовало работе государственных предприятий на принципах хозрасчета. Отсутствие устойчивой денежной единицы мешало составлению и выполнению государственного бюджета, организации системы кредита, развитию торговли. Частные предприниматели не желали расчетов в совзнаках, они предпочитали использовать золотые царские империалы или иностранную валюту.

Советское правительство все-таки согласилось на введение параллельных денежных знаков. 25 июля 1922 г. Совнарком принял декрет «О предоставлении Государственному банку права выпуска в обращение банковских билетов», что и стало началом денежной реформы. С этого момента Госбанк приступил к выполнению задания Совнаркома. 9 октября вопрос о выпускной операции был заслушан на заседании коллегии Наркомфина. Через 2 дня Правительство утвердило наказ о порядке выпуска банкнот. В конце ноября Госбанк выпустил новые банкноты, которые уже в следующем месяце появились в денежном обращении. Таким образом, Советское правительство сделало выбор в пользу параллельной валюты, на чем настаивали лучшие «старые специалисты».

В отличие от совзнаков червонцы выпускались не для покрытия бюджетного дефицита, а для нужд хозяйственного оборота в интересах регулирования денежного обращения. Они использовались первоначально только в оптовой торговле, в расчетах между государственными предприятиями и учреждениями, в то время как совзнаки находились в розничном городском и деревенском обороте. Официально червонцы были обеспечены на 25% драгоценными металлами и иностранной валютой и на 75% — краткосрочными векселями и другими обязательствами, легко реализуемыми товарами.

Червонцы представляли собой кредитные билеты и по закону не являлись платежным средством. Поэтому на лицевой стороне их находилась надпись: «Банковский билет подлежит размену на золото…». Билет достоинством в 1 червонец приравнивался 1 золотнику 78,24 долям чистого золота, т. е. тому количеству чистого золота, которое содержалось в десятирублевой монете старой чеканки (1 билет равнялся 10 рублям золотом). Однако в золоте взимались тогда лишь таможенные пошлины, поэтому область обращения червонцев была вначале ограниченной. Часто клиенты Госбанка не знали, что делать с червонцами, и при получении их из касс тут же разменивали на совзнаки.

Внедрение банковских билетов происходило на первых порах с осторожностью. Эмиссия банковских билетов началась в конце ноября 1922 г., и на 1 января 1923 г. в обращении было всего 356 тыс. червонцев. К этому сроку из всех переданных правлению Госбанка червонцев около 68% осталось в его кассах.

И все же постепенно червонцы становились платежным средством и в этом качестве начали успешно конкурировать как с падавшими в цене совзнаками, так и с твердой иностранной валютой (фунтами стерлингов). Постановлением Совнаркома РСФСР предусматривался выпуск билетов достоинством в 1, 2, 3, 5, 10, 25 и 50 червонцев. Правда, купюры номиналов в 2 и 50 червонцев так и не были выпущены. В ноябре 1922 г. в обращение были выпущены купюры в 5 и 10 червонцев, в декабре — купюры в 1 и 3 червонца, а купюры достоинством в 25 червонцев — в январе 1923 г. Декрет о выпуске червонцев не устанавливал никакого ценностного соотношения между ними и совзнаками. При первой котировке червонца Госбанк оценил его в 11 400 рублей дензнаками образца

1922 г. при стоимости золотой десятки на частном рынке в 12 500 рублей. Это обстоятельство способствовало оттеснению совзнака как параллельной валюты.

В начале 1923 г. в Госбанк поступили сообщения с мест о том, что червонец в крупных номиналах недоступен широким слоям населения. Среди банковских работников высказывалась мысль о выпуске в обращение получервонца, но в Наркомате финансов считали, что выпуск банкноты с таким номиналом может подорвать казначейскую эмиссию. Но постепенно все стабилизировалось. К октябрю 1923 г. покупательная сила червонца составляла почти 30% по сравнению с январем того же года. Червонцы начали завоевывать общее доверие населения и уверенно входить в обращение, опираясь на совзнак.

После образования 30 декабря 1922 г. СССР выпуск денежных знаков стал функцией государственной власти нового объединения народов. В 1923 г. появились в обращении государственные знаки Союза ССР. Они состояли из трех купюр достоинством в 10, 15 и 25 тыс. рублей. На купюре достоинством в 10 тыс. рублей был воспроизведен ракурс Московского Кремля с видом Большого Калининского моста, на знаке в 15 тыс. рублей присутствовало изображение головы крестьянина, а на знаке в 25 тыс. рублей — головы красноармейца в буденовке. Изображения были взяты с рисунков советского скульптора Ивана Шадра (настоящая фамилия Иванов). Они отображают предметы подлинного искусства.

На первых союзных знаках был изображен государственный герб Советского Союза. Герб помещался в обрамлении колосьев, которые были обвязаны витками ленты в соответствии с численностью союзных республик. В 1923 г. в состав СССР входили РСФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР, ЗСФСР. Но если внимательно присмотреться, то можно увидеть, что у ленты перевязывающей колосья, семь витков. Дело в том, что Конституция СССР 1924 г. определила, что все декреты и постановления Советского правительства должны публиковаться на языках, «общеупотребительных в союзных республиках, — русском, украинском, белорусском, грузинском, армянском и тюркско-татарском». Именно на этих языках на каждом витке перевязи и был написан лозунг «Пролетарии всех стран соединяйтесь!» Нижний виток, седьмой по счету, надписей не нес.

Все советские купюры несли на себе изображение союзного герба и надписи общеупотребительных языков республик Союза ССР. Текст на лицевой стороне знаков был напечатан на русском языке, а на оборотной стороне текст был напечатан на пяти языках народов республик, вошедших в состав Советского Союза.

С момента появления в обороте банкнот Государственного банка в стране сложилась система параллельных валют. Характерной чертой этой системы было наличие двух видов бумажных денег — совзнаков и червонцев. При этом шел процесс неизменного обесценения совзнаков по отношению к банковской валюте. Правительство сознательно укрепляло позиции червонца. С лета 1923 г. Наркомат финансов ограничил эмиссию совзнаков. Это привело к изменению в структуре денежной массы. Если к 1 июля банковские билеты составляли 37% всей массы обращавшихся денег, то к 1 октября 1923 г. — уже 74%. В изменившийся ситуации Наркомат финансов издал распоряжение о свободном размене червонцев на совзнаки. Это означало. Что вопрос о ликвидации денежной системы, основанной на совзнаках, был окончательно решен.

Червонец превращался в основную валюту страны, а советские знаки стали играть второстепенную роль. Осенью 1923 г. червонец был в последний раз поддержан эмиссией советского денежного знака. По свидетельству одного из участников денежной реформы Л. Н. Юровского червонец был поддержан совзнаками из-за «нежелания нового выпуска банкнот», так финансовое ведомство предпочло увеличить казначейскую эмиссию «для кредитных операций».

В последние месяцы 1923 г. совзнаки не играли никакой роли в поддержании

курса червонца. С октября по декабрь свободный курс червонца стоял выше официального курса повсеместно. Покупательная сила червонца зависела теперь от состояния товарного рынка и темпа обращения, а его курс — от состояния валютного рынка.

Курс совзнака образца 1923 г., с которым Правительство связывало надежды, начал быстро падать. Если в середине февраля 1924 г. при обмене за 1 червонец просили 140 тыс. рублей совзнаками, то к концу первой половины марта эта сумма выросла до 500 тыс. рублей. По сути дела, червонец вытеснил совзнак. На его долю приходилось уже свыше 80% всего денежного обращения. Параллельное обращение падающей и устойчивой валюты требовало от Правительства последних усилий по ликвидации совзнака. В январе 1924 г. XIII партийная конференция большевиков приняла резолюцию «Об очередных задачах экономической политики», в которой, в частности, предусматривался выпуск устойчивой разменной валюты в купюрах меньше червонца. 2 февраля 1924 г. II Всесоюзный съезд Советов постановил ввести в обращение новую, устойчивую советскую валюту. 5 февраля вышел декрет Центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров СССР, в котором говорилось о выпуске государственных казначейских билетов достоинством 1, 3 и 5 рублей золотом. В отличие от совзнаков казначейская валюта обменивалась на червонцы не по курсу, а по номиналу. С выпуском в обращение государственных казначейских билетов эмиссия совзнаков была прекращена, и они были изъяты из обращения.

7 марта 1924 г. Совнарком СССР последний раз объявил официальный курс, исчисляемый в совзнаках: 1 рубль новый казначейской валюты приравнивался к 50 тыс. рублям образца 1923 г. или 50 млн рублей образца 1921 г. Этот разменный курс ускорил выход совзнаков из денежного оборота.

С 10 марта 1924 г. начался выкуп совзнаков у населения. Они выкупались по установленному Правительством курсу. Соответственно 1 червонец был равен 500 тыс. рублей образца 1923 г. Срок хождения совзнаков устанавливался до 10 мая, а прием и выпуск их кассами Госбанка — до конца того же месяца. Правда, в ряде регионов эти сроки отодвигались до середины лета.

С последним этапом денежной реформы на территории страны в оборот вошли новые образцы червонцев, но уже не РСФСР, а СССР. С 15 августа 1924 г. появились банкноты достоинством в 3 червонца. В левой части банкноты было помещено изображение «Сеятеля» по скульптуре И. Шадра (см. рис.).

В 1927 г. в обращение войдут банкноты в 1 червонец образца 1926 г., а в 1928 г. — в 2 и 5 червонцев.

В марте 1925 г. в обращение были выпущены государственные казначейские билеты трех- и пятирублевого достоинства. На билетах отсутствовала надпись, что они обеспечиваются золотом. На пятирублевом билете присутствовало изображение «Рабочего» по скульптуре И. Шадра. Новые признаки — начало пути к новым денежным знакам.

Таким образом, денежная реформа 1922 — 1924 гг. ликвидировала гиперинфляцию, покончив с засилием совзнаков. Народное хозяйство получило твердую денежную единицу в виде червонцев, достаточно стабильную, чтобы с ее помощью вести торговые операции внутри страны, и частично конвертируемую, чтобы вести валютные операции за рубежом. Государственные казначейские билеты стали разменными деньгами наряду с серебряной и медной монетой при советских червонцах.

Метка: История банкнот